Во времена гонения христиан призыв к богослужению производился через особых лиц из низших клириков, которые назывались "народособиратели". В IV веке, когда гонения были прекращены, при Императоре Константине для оповещения народа о церковных службах стали использовать особые трубы (вероятно, такие трубы были подобны ветхозаветным трубам Иерусалимского храма). Но трубы так и не утвердились в Церкви надолго. Для звукового оповещения о богослужении более подошли удары в древо...

     Интересно, что первое упоминание об ударении как способе созыва к службе относится вовсе не к масштабному городскому богослужению. В житии Пахомия Великого, написанном в IV веке, в двух местах упоминается об "ударении" во что-то, для собрания монахов к утреннему богослужению и совместной трапезе. Не стоит полагать, что имеется в виду удар по какой-то специальной доске: время клепания в била (которые по-гречески называются "семантрон") еще не пришло. В житии преподобного Пахомия еще ни единым словом не обозначается инструмент или поверхность, по которой производились удары. Научные исследования, проведённые в Египте и Палестине, свидетельствуют, что речь могла идти всего лишь о небольшом молотке, которым инок ударял в дверь келлии каждого из жителей египетского монастыря.

     Приблизительно в 420-м году Иоанн Кассиан Римлянин и Палладий однозначно упоминают об особом обычае Палестины и Египта, который заключается в ударении молотком или колотушкой в келью каждого монаха (предположительно, в дверь кельи), для созыва на богослужение и на послушания в монастырских общинах. Этот молоток Палладий называет "молоток пробуждения".

     Только к VI веку в житиях святых слово "ударение" заменяется на словосочетание "ударение в древо", что указывает на появление семантрона или подобного инструмента. Использование семантрона избавило от необходимости вызывать каждого монаха индивидуально из его кельи.

     В 638 г., после четырёхмесячной осады, арабы захватили Иерусалим. При входе в город они заключили так называемый Договор Умара, который подробно определял правила по отношению к христианскому богослужению, среди которых было и ограничение на сигналы, используемые для созыва к богослужению. Но слово "семантрон" в этом договоре не упоминается вовсе! А упоминается совершенно другой инструмент - "накус", который представлял собой два подвешенных бревна, которые качались по отношению друг к другу и, сталкиваясь, издавали гулкий раскатистый звук.

     Наиболее ранние упоминания об ударении в семантрон находятся в "Луге духовном" Иоанна Мосха, где он описывает монастырские условия Палестины конца шестого века. Он описывает "ударение в древо" как способ созыва к службе, а обязанность этого созыва была возложена на канонарха. Только к началу VII века крупнейшие храмы в Леванте также переняли семантрон. Семантра звучала при перенесении мощей мученицы Анастасии из Персии в Кесарию Палестинскую; когда шествие подходило к городу, верующие созывались в новый храм Непорочной Девы звуками "священного древа".

    Итак, семантрон (или било, в том виде, в котором мы его знаем) распространился на Христианском Востоке лишь с VI - VII века, а не со времен "гонения на христиан", как иногда принято считать.

     Примерно тогда же, в VII веке, распоряжением Римского Папы Сабиниана было узаконено употребление колоколов в Западной Христианской Церкви. По сути, в западной церкви не изобрели колокола, а лишь применили их к богослужению, ведь колокола были хорошо известны европейцам еще до Рождества Христова. Перерыв в употреблении колоколов, длившийся несколько столетий, избавил христиан от неуместного ассоциирования колокольного звона с языческими временами, и изготовление колоколов христиане стали связывать исключительно с наступившей новой эпохой (вспомним, например, исторически несостоятельную, но поэтичную легенду о сне святителя Павлина Милостивого, епископа Нолы).

     К середине XI века ударение в семантрон определяется и устанавливается в Типиконе или Правиле Студийского монастыря в Константинополе. Это было время, когда Русь уже приняла Крещение. Полтора века спустя архиепископ Новгородский Антоний, посетивший Константинополь в 1200 г., отметил, что даже в Св. Софии - величайшем храме Византийской империи - не звонили в колокола, а ударяли в небольшой ручной семантрон, созывая к богослужению: "Колокола не держат во святой Софии, но, билцо мало в руце держа, клеплят на заутрени, а на обедни и на вечерни не клеплют: а по иным церквам клеплют и на обедни и на вечерни". Текст архиепископа Антония свидетельствует о том, что для него были хорошо известны и колокола, и била.

     Описывая храм Святых Апостолов в Константинополе, Николай Мезаритский показывает значимость семантрона в столице Империи за несколько лет до Четвёртого Крестового похода и Латинского завоевания (1204 - 1261). Этот храм был одним из центральных в городе, и верующие собирались на богослужение утром, в полдень и вечером, когда они слышали звуки семантрона. Николай использует очень интересное сравнение между ритмами деревянной колотушки и биением человеческого сердца. Очевидно, что распространение семантрона в Константинополе имело место вопреки тому, что первые колокола были присланы в Константинополь из Венеции еще во второй половине девятого века. Амаларий Метецкий в том же девятом веке писал: "И в наше время в Новом Риме (Константинополе), находившемся в древние времена под властью того же императора, что и Старый Рим, по-прежнему используют дерево по древней, освящённой временем традиции, а не из-за нехватки бронзы."

     В начале пятнадцатого века (незадолго до захвата Империи турками) Симеон, архиепископ Фессалоникийский, вновь подтверждает факт, что в греческих церквях и монастырях преобладал семантрон.

    Аллаций описывает его как звучную, абсолютно плоскую деревянную доску не более шести метров длиной (возможно, он имел в виду не более трёх), около двенадцати сантиметров в ширину и приблизительно четырёх сантиметров в толщину. Наиболее звучными были семантры, изготовленные из клёна, липы, ясеня или каштана. Изготавливалась доска при помощи топора, но она ни в коем случае не должна была быть надтреснутой или расколотой. Что касается формы, то она не была абсолютно прямой, а была слегка изогнута. Каждый конец был либо закруглён, либо оканчивался в форме простого украшения. Большой деревянный семантрон, располагавшийся в монастыре Каракалл на горе Афон не внушал столько страха: каждый день монахи выстукивали с его помощью простой ритм, созывая монастырских котов. Казанский утверждал, что видел на горе Афон семантрон, длина которого была менее полутора метров, ширина - около 9 сантиметров, а толщина - менее двух с половиной. Большой деревянный семантрон, более известный как "великий семантрон", был неподвижно закреплён и, как правило, подвешивался на одной или двух цепях на определённой высоте.

    Ручной семантрон держали двумя способами. Первый из них заключается в том, что центр доски был сбалансирован на левом плече ударяющего, и инструмент удерживался на месте при помощи верёвки, которая продевалась в отверстие в середине доски и крепко зажималась в зубах клеплющего. Это освобождало обе руки для ударения в древо деревянными колотушками. Ударения производились поочередно или одновременно. Для другого способа ношения ручного семантрона, доска должна была немного сужаться в середине: левой рукой ударяющий за тонкую середину держал инструмент, в то время как в правой зажималась колотушка.

    Строго говоря, греческим словом "семантрон", могут называться только деревянные инструменты (большие или малые), удары в которые производились деревянными молотками, а железный или медный инструмент более правильно называть "сидерон", что означает "железо" или "священное железо". Однако семантрами принято называть все инструменты этого рода, не взирая на их содержание. Семантра стала изготавливаться из железа, начиная с VI века; сегодня использование железной семантры можно встретить на горе Афон.

     Подобно своим деревянным собратьям, металлическая семантра могла быть большой или малой. Малая - небольшой металлический брусок, длина которого была не более тридцати сантиметров, а ширина - не более десяти сантиметров. Как правило, она была подвешена на верёвке, которую держали в правой руке, в то время как в левой был железный молоток. Большая металлическая семантра была неподвижна и подвешивалась на канатах, ударяли в неё одним или двумя железными молотками.